24 февраля 2016
|
|
||||
В эти дни в научном и медицинском сообществе вспоминают открытие, которое обеспечило прорыв в лечении инфекций. 75 лет исполнилось с момента первого удачного клинического применения пенициллина. И хотя с тех пор ученым стал более понятен мир бактерий, сейчас главная проблема — их устойчивость к антибиотикам. Станут ли инфекционные болезни опять неизлечимыми, что ищут на дне океана, и как могут помочь лягушки?
В эти дни в научном и медицинском сообществе вспоминают открытие, которое обеспечило прорыв в лечении инфекций. 75 лет исполнилось с момента первого удачного клинического применения пенициллина. И хотя с тех пор ученым стал более понятен мир бактерий, сейчас главная проблема — их устойчивость к антибиотикам. Станут ли инфекционные болезни опять неизлечимыми, что ищут на дне океана, и как могут помочь лягушки?
Жидкость в ампуле — антибиотик четвертого поколения, который может действовать сразу против 50 штаммов микроорганизмов. Миллионные поставки суперлекарств — реальность сегодняшнего дня. Но секрет антибиотиков не давался человечеству столетиями. Одно из первых научных описаний подобных веществ сделал итальянец Винченцо Тиберио в XIX веке.
В среде учёных ходит легенда. Якобы Тиберио, когда жил в небольшом городке Арцано, заметил одну странность. Как только местный колодец чистили, в семьях по округе вспыхивала дизентерия. И тогда итальянец подумал, а вдруг в колодце до того, как его почистили, было нечто, что мешало развитию опасных бактерий? К его большому удивлению, это оказалась плесень! Но Тиберио не довёл работу до конца. Успех ждал другого.
В 1928 году на заплесневелую чашку Петри в своей лаборатории натыкается ученый Александр Флеминг и не верит глазам: плесень остановила размножение бактерий стафилококка, которые там хранились. Бактериолог получает чудо-вещество — естественное оружие плесневого гриба против микробов. К сороковым годам о пенициллине уже говорит весь мир.
«В медицине это было эпохальное, революционное событие, которое абсолютно изменило тактику лечения заболеваний, инфекционных осложнений, различных ранений. Потому что как пытались лечить гнойные раны сулемой — это тяжёлый металл, содержащий ртуть, от него гибнет всё», — поясняет профессор кафедры клинической фармакологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова Сергей Зырянов.
В феврале 1941 года пенициллин испытали на первом пациенте. К 1942 году препарат — уже на фронтах Второй Мировой. Ивана Котова, тогда молодого хирурга, направляют на работу в госпиталь. Через его руки прошли сотни раненых. Осложнения — самое страшное. Пневмония, гангрена, заражение крови. Антибиотик впервые в истории позволял спасать таких раненых и избегать ампутаций. Уже в 1945 году Александр Флеминг получает за своё открытие Нобелевскую премию.
И всё же, откуда плесень взялась на рабочем столе у Флеминга? Художница из Москвы Дарья Фёдорова, по сути, раз за разом воспроизводит сценарий того, что случилось в лаборатории бактериолога. В чашках Петри девушка выращивает десятки видов плесени. Красивая и отталкивающая, оказывается, она просто всегда рядом с нами.
«Можно сначала потрогать все дверные ручки, которые есть в доме, потом этой же рукой просто дотронуться до чашки. Можно просто в воздухе движения поделать, и соответственно, засеять то, что находится в воздухе», — объясняет она.
Величайшее открытие в медицине — чистая случайность, Флеминг это признавал. Как выигрыш в лотерею, в чашку со стафилококком попал гриб, который убивал стафилококк. Но в этой истории есть ещё один сюрприз — неприятный. За 75 лет бактерии научились противостоять антибиотикам.
«Не исключена возможность развития ситуации, когда инфекционные болезни опять станут неизлечимыми. Во внутрибольничной среде появились микробы, которые характеризуются сейчас устойчивостью практически ко всем, а иногда даже ко всем антибиотикам», — рассказывает профессор кафедры госпитальной терапии Первого МГМУ имени И.М. Сеченова Сергей Яковлев.
В лабораториях по всему миру ищут способы победить новые супербактерии, устойчивые к лекарствам. А виновных в проблеме уже нашли. Это… мы сами! Антибиотики в домашней аптечке, антибиотики при малейшем чихе… Чем чаще мы принимали эти лекарства, тем лучше бактерии к ним адаптировались. Открывать новые антибиотики всё сложнее, сейчас их ищут на дне океанов, в антарктических грунтах, в растениях и даже на коже лягушек.
Вещества, которые учёные химического факультета МГУ обнаружили в защитной слизи лягушек, могут стать заменой антибиотиков. Принцип действия «антимикробных пептидов» совершенно другой — они не останавливают размножение, а буквально прокалывают мембраны клеток опасных микробов — бьют наповал. К такому нельзя приспособиться.
«Поскольку лягушки живут миллионы и миллионы лет, и их ещё не съели, бактерии не могут приноровиться к такому оружию, каким являются пептиды», — объясняет заведующий лабораторией органического анализа, профессор химического факультета МГУ Альберт Лебедев.
Это всего лишь один из вариантов лекарств будущего. Но вполне возможный. Для скептиков у учёных простой ответ — если 75 лет назад миллионы жизней спасла плесень, то чем лягушки хуже?
