10 сентября 2014
«Гриб пошел!» – эта фраза для жителей Владимирской области звучит как призыв к действию и 30, и 10 лет назад, и сейчас. «Гриб пошел!», и сотни человек с корзинками в руках устремляются к утренним автобусам и электричкам, плотно набиваются в машины, чтобы ехать в лес.
Пословица «Чем дальше в лес, тем больше дров» верна именно что только для дров. С грибами иначе. Очень часто случается так, что в северной, возвышенной, части области – Ополье народ уже тягает по рощицам и перелескам в большом количестве благородные грибы, а в низменной Мещере разве что петушки да маслята найдешь. И наоборот. Тут все от погоды зависит, от того, где лучше «пригрело» и «промочило». Мне, отправившемуся на поиски грибов в леса у поселка Иванищи Гусь-Хрустального района, признаюсь, не повезло.
Обычно эти места славятся обилием грибов и ягод. Но не в этом году. В народе жалуются, дескать, «ходила, нашла два подореховых больших и все, нет грибов-то». «Подореховый» – это местное название польского белого.
Захожу в лес на окраине поселка, шум которого постепенно стихает, и слышен лишь редкий собачий лай. «Сосны, освещенные солнцем», как у художника Ивана Шишкина. Иду один по тропе мимо легендарных иванищевских помоек. Рядом с дорогой -гладкая коричневая шляпка, под шляпкой – зеленые споры. «Подореховый». Ножка снизу дырявая – черви. Около мха -красная сыроежка. Беру – рассыпается на части.
Навстречу – целая семья: дед, сын, внук, прочесывают лес цепочкой. Дед Виктор раскрывает пакет – внутри несколько симпатичных белых.
— Рядом мы тут ходили, мало грибов, они еще только-только пошли, – рассказывает он. У сына в белом ведерке «челыши» – тоже местный диалект, настоящее имя гриба – подберезовик. Серая рыхлая шляпа, белая ножка с черными полосками.
Виктор срезает белый гриб -самый лучший, можно сказать, «царь грибов». Белые сушат, варят в супе, делают их «с подбивкой», то есть с мучным соусом. Желаю грибникам удачи.
В лесу тихо, только на лесном ручье Калиновка с черной торфяной водой кричат утки, будто их кто-то режет.
Фотографируя очередную сыроежку, вижу пожилую женщину в фиолетовом платке и в балахоне с чуть приметным американским флагом.
— Грибов-то много?
— Где много, – махнула рукой Галина, – два белых, малюсеньких. – В сумке у нее много мясистых подореховых. С отчаянием смотрю в свой пакет.
Перед речкой с финноугорским названием Винчур есть небольшой луг, здесь когда-то был покос, и я часто находил белые, растущие под упавшей гнилью березовых стволов. Теперь только один.
Другой белый (в два раза больше) срезал Василий. Гриб лежит вверх ножкой, прикрывая сыроежки и маслята в маленькой корзинке.
— Далеко ходили-то?
— А вон за Винчур зашел, не доходя до Горелой поруби… В первый раз сегодня только пошел. Мало грибов. Сыроежки, лисички, подореховые. Собрал на жареху.
За Винчуром я нашел несколько подореховых и тьму сыроежек. Последние растут семьями, большие – уже труха, маленькие еще твердые, можно резать. Жареные они изумительны. Домой шел в тумане мыслей, наслаждаясь запахами леса и слушая желтые листопады. На жареху и я набрал.
…Когда сдавал материал в номер, редактор иронически оценил результаты моей тихой охоты: «Эх, стоило ехать за сто километров! Я вон в Загородном по леску прошелся – набрал. Нажарил сковородку!»
Что ж, как повезет. От природы все зависит. Да от удачи. Потому и интересное это дело – сбор грибов. Потому и клич «Гриб пошел!» заставляет наших земляков брать ноги в руки и двигать в лес.
http://www.prizyv.ru
