Запасы клюквы, брусники, грибов и кедрового ореха в Югре составляют десятки и сотни тысяч тонн, но сегодня используется всего лишь 3 % этого бесценного ресурса.

В Ларьяке белый пошёл
– Со сборщиками дикоросов вряд ли удастся встретиться, если даже доберетесь до Ларьяка: сейчас все в лесу, – предупредили в администрации Нижневартовского района.
– Действительно, в Ларьяке пошел гриб, а в Советском и Кондинском районах собирают чернику. – Предприниматель Владимир Водопьянов дикоросами занимается 15 лет. – По базовым ягодам – клюкве и бруснике прогноз неплохой, шишки во многих районах много. Июль и август были дождливыми, но завязь неплохая. Вся погода навыворот, приходится работать по факту. Одно хорошо: округ огромный – чего нет в одном месте, в другом найдется.
Ресурсной базой для Водопьянова служат Кондинский, Ханты-Мансийский и Сургутский районы. В Нижневартовском белый гриб родится, но с белой шляпкой – такой в отличие от борового, с темно-коричневым верхом, спросом не пользуется. Обычно за сезон его предприятие закупает не менее 5 тонн грибов – как раз столько, сколько способно реализовать. Но с каждым годом все труднее найти в селах тех, кто знает толк в заготовке и первичной переработке грибов. В основном это изработавшиеся пожилые люди. Молодежь такой бизнес не привлекает.
– Немаловажен и вопрос ценообразования. В нижневартовских селах определяющей считается цена на городском рынке, здесь белый идет по 400 рублей за килограмм. В других районах Югры мы закупаем по 160–170 рублей. Что касается груздя, в нижневартовских лесах он растет на песке, промыть его сложно, потому легче взять в Ханты-Мансийском районе, где гриб чище и дешевле, – рассказывает Владимир Борисович.
Рынок заготовки дикоросов в нашем округе огромный, но охватить его сложно: мало лесных дорог, не хватает транспорта, недостает сборщиков да и просто нет желания заниматься этим вечным ремеслом: то комары, то мошки, то клещ, не дай бог, укусит, – лучше шашлычок пожарим. Вот и получается, что от всего имеющегося лесного добра мы отщипываем маленькую частичку – по подсчетам Водопьянова, не более 3 %. И даже перспектива реального заработка не манит сельчанина в лес. Еще шишки соберут, затарят мешки и ждут своего покупателя. Что касается собранных грибов, которые живут всего 6 часов, – за это время их до города не довезешь. Чтобы сварить, надо знать, как это делать, а чтобы заморозить, нужна морозильная камера, как минимум.

На монокультуре не выжить
– И что же надо сделать, чтобы взять этот гриб? Или, может, овчинка выделки не стоит? – пристаю я к Водопьянову.
– Стоит, и даже очень стоит. Спрос на нашу продукцию растет, поскольку люди поняли: надо пить хорошую воду, есть экологически чистые продукты, без добавок и консервантов. У нас в округе леса чистые, никаких химикатов. Что касается факелов, отходов нефтедобычи, сборщики в таких местах не появляются – закупки производим в селах, расположенных в самой глуши. Кстати, за все годы работы ни разу не было претензий со стороны санитарного надзора к качеству наших продуктов.
– Где продается ваша продукция?
– Своей торговой сети у нас нет, потому что трудно заполнить магазин такими продуктами. Самое правильное – отделы в существующих торговых учреждениях. Налажена реализация в Нижневартовске, шесть магазинов в Ханты-Мансийске, пять точек в Сургуте. Сейчас выходим на Тюмень, это другие объемы и деньги.
– Получается, где заготавливаем, там и реализуем? Это странно: в тайге население само себя обеспечивает и грибами, и ягодами, и дичью, и рыбой.
– Что касается грибов, зарубежные покупатели проявляют интерес только к лисичке, потому что ее не ест никакой червяк, в условиях даже небольшого холода она отлично хранится. Мало того – убивает в организме всех простейших. Белый гриб знают в Италии и Германии, а в Финляндии его держат за поганку, едят только шампиньоны. Поступали заказы на сухой гриб из Италии, но там очень высокие требования, к тому же сейчас отношения с Европой осложнились. Из Прибалтики звонят, ведем переговоры. Их интересуют и орехи, и ягоды. Отправляем к ним образцы продукции через Белоруссию. Посмотрим, что из этого выйдет.
– Вы занимаетесь переработкой всего, что у нас растет?
– На монокультуре не выживешь: не уродилась клюква – орех спасет, нет ореха – дичью возьмем. Постоянно что-то новое придумываем. Сейчас будет клюква в сахарной пудре. Ради эксперимента показали образцы на выставке, понравилось. Перезнакомился со всеми заводами в России, обмениваемся опытом: что где лучше продается. Техусловия есть, но во всяком производстве свои нюансы, пока тонну не испортишь, не поймешь. Важно даже, какой крахмал используется. Пробовали картофельный, но, оказывается, лучше кукурузный: в нем не бывает картофельной палочки, вредно влияющей на детский организм.
Вышли на покупку импортных станков – уже закуплено два китайских барабана, потому что российские идут без подогрева и охлаждения, а при таком производстве даже два градуса влияют на продукт.

Когда работа самолюбие тешит
О механизмах и новых технологиях Водопьянов рассказывает особенно увлеченно, может, потому, что по первому образованию он инженер и в этом деле ему все интересно.
Пять долгих лет он возится с линией по выпуску продукции из кедра, нынче девятый цех открывает, уже свой, собственный. Серийного оборудования для переработки кедровой продукции в России нет, потому собирал с миру по нитке: нашел заводик в Новосибирске, побывал у краснодарских, томских, омских, питерских умельцев и кое-что приобрел.
Пресс для масла пришлось закупать за границей, потому что отечественного оборудования из нержавейки не выпускают, а ржавчина и кедровое масло – вещи несовместимые.
– Ржавчина всегда даст свой привкус. Еще важно полностью масло отжать, это влияет на качество жмыха – он чем постнее, тем лучше. Получается, что от качества одного кедрового продукта зависит качество другого, – поясняет мастер.
Жизнь человека, ступившего на путь переработки дикоросов, трудна, если он не заражен бациллой здорового фанатизма, как это случилось с Водопьяновым. С лесом он связан с 1999 года, но к мысли об открытии собственного предприятия пришел три года назад и ни разу об этом не пожалел.
– Успешная работа тешит самолюбие, а если есть доход, то и домашние довольны. Я механик, повар и вообще много чего по жизни умею. Поэтому, когда было очень плохо, жена уговаривала: «Брось эти грибы, иди работать инженером». Но удалось устоять, теперь все нормально.
И хотя банки по-прежнему неохотно работают с переработчиками и получить кредит равносильно подвигу, а новые законы сужают выход на лесные просторы до территорий национальных поселков – Владимир Борисович доволен: отрасль со скрипом, но развивается.
– Помню, кто-то на окружной выставке спросил у Натальи Комаровой, когда она только вступила в должность губернатора Югры: что у нас будет после нефти? Она ответила: «Гриб». И после вступления в силу окружной программы по сбору и переработке дикоросов до 2020 года, поддержка не прекращается: и в виде 50-процентных возмещений за сертификацию продукции, и аренда помещений, и участие в различных выставках, конференциях. Кроме того, у нас хватает ума не только участвовать в конкурсах на получение грантов, но и выигрывать их, – рассуждает он.
Свое дело Водопьянов превратил в семейный бизнес. Вместе с ним трудятся жена и дочь, тещу-пенсионерку привлек к переборке и фасовке ягод, на подмогу с Украины скоро подъедут родственники. Так правильнее, считает предприниматель, потому что родные не подведут, сообща легче решать многие проблемы, да и деньги из семьи не уходят.
– Сообща работаем над расширением ассортимента: нынче сварили варенье из одуванчиков и сосновых шишек – аромат при варке божественный. Одуванчики дают вкус меда и очень полезны.

Варенье из сосновой шишки пробовали?
– А что, Владимир Борисович, – спрашиваю Водопьянова, – разбогатели на дикоросах за годы предпринимательства?
– Смотря что считать богатством. За это время благодаря грантам смог закупить оборудование, и сейчас у меня лучшее из того, что есть на рынке – не только в России, но, может быть, и в Европе. С Алтая скоро придет новый пресс, имеется мобильная кедровая линия, которую за полчаса можно собрать-разобрать, куда хочешь отвезти. Для грибов ничего, кроме разных вариантов рассола, не требуется, потому что мы выпускаем не консервы, а пресервы, то есть гриб не стерилизованный, а бочковой, деревенского засола. Такой хранится от урожая до урожая, при этом все полезное не уничтожается. Пытаемся начать переработку дикого мяса. Хотим выпускать тушенку.
Для семьи заработал на полквартиры, остальное позаимствовал в банке. Приобрел машину.
– Не новую.
– На новую не хватило, зато удобная в хозяйстве. А вообще, все, что зарабатываем, вкладываем в дело.
P. S. После встречи с Водопьяновым не удержалась – зашла в магазин и нашла полку с его продукцией. Вот кедровый орех в холщовом мешочке, сшитом тещей. Вот кедровая паста. И наконец, варенье из шишек. Опять не удержалась, купила. Знаете, и правда вкусно, а небольшая горчинка придает лакомству особый шарм.

http://ugra-news.ru