24 января 2015
Зимой 42-го года. После освобождения Калуги. Наш полк оставался в городе, и я с бойцами-связистами жил в доме Циолковского. И в этот сад мы не раз выходили.
Пришлось мне рассказать о том, что случилось со вторым вязом.
На следующий год спилили еще один громадный трехствольный вяз уже с помощью спецбригады, которая приехала на машине с высокой лестницей и бензопилой. Трехпалый пень оставили выше роста человека. Еще через год после первых весенних дождей от земли до самого верха пень покрылся необычными светло-серыми чистенькими грибочками. Они были в виде сростков, имевших большое количество шляпок. Сотрудники музея отнеслись к грибам с подозрением. Я же знал по Кавказу эти грибы, которые мы с тестем собирали на горе Железной, и он называл их вешенками. Вкус у них был отменный и в жареном виде, и в маринаде. Они ничем не уступали нашим опятам. Карагач, на котором росли кавказские вешенки, и калужские вязы были деревьями одного семейства — ильмовых.
Замечательный пень «плодоносил» более десяти лет, одаривая всех, кто знал эти грибы и ценил. Причем «плодоносил» пень три раза в сезон. В то время я снимал по ведру в день молоденьких вешенок. Со временем и сотрудники музея распробовали садовые грибы, и у меня появились конкуренты. Но вешенки стали появляться и в других местах сада, особенно им нравилась поленница. Исчезли из сада Циолковского вешенки только после того, как они съели все остатки старых вязов. Сейчас на смену вязам растут молодые деревца, посаженные Анатолием Новиковым, проработавшим в Доме-музее почти 50 лет.
А вот опята как росли, так и продолжают расти в мемориальном саду на месте старых яблонь, кустов сирени. Как-то я спросил у внука Циолковского Алексея Костина, четверть века проработавшего заведующим Домом-музеем:
— Любил ли дедушка грибы?
— А какой русский не любит грибные блюда из боровиков, груздей, рыжиков?
Дед любил природу, лес, правда, собиранием грибов не увлекался. Не до того ему было. Взор его был обращен на небо, а не на землю. Но иногда привозил из бора цветы — незабудки, подснежники, ландыши, один или несколько больших грибов.
Мария Константиновна, дочь Циолковского, писала в своих воспоминаниях: «За цветами, грибами, ягодами мы ходили в бор обычно с матерью».
Александр Леонидович Чижевский, младший друг Константина Эдуардовича, в своих мемуарах так передает мысли и чувства Циолковского: «Я люблю большие русские просторы, и мое одиночество в них. Люблю вот этот путь от города до бора. Идешь — и никого. Тут можно поговорить с самим собой… На просторе за городом я чувствую прилив того, что мы называем творчеством.
Лучшие мои мысли всегда рождаются на вольном воздухе, дома я их только записываю, поправляю, совершенствую… Новые идеи всегда появляются на просторе, в полном одиночестве».
Читать полностью: http://www.vest-news.ru/article.php?id=66189
