«Часто, на встречах со студентами, Распутина спрашивали, как он пишет, каков его график, когда встает и когда ложится спать.

— Встаю рано, завариваю чай,- улыбался Распутин. – Затем начинаю прилаживаться, настраиваться на работу. До обеда, бывает, напишу три предложения. После обеда вычеркиваю два. Надо, чтобы текст отлежался. Через какое-то время глядишь на него свежими, не замыленными глазами. Прочитал, снова отложил, после всегда найдешь что вычеркнуть. Текст становится чище и точнее. Это все равно, что полоскать белье.

А в тот первый для нас вечер мы сидели на кухне, пили чай, я нахваливал собранные и посоленные Валентином рыжики. После мы не раз съездим с ним в тайгу по грибы и по ягоды. Для него, жителя далекого таежного села Аталанка, заготовка грибов и ягод была привычной работой. Позже, приезжая к нему на дачу, я видел, как он лопатой вскапывает огород, делает грядки, высаживает морковь, свеклу, огурцы и картошку. И ходит по участку в фуфайке и кирзовых сапогах. Валентин любил показывать инструменты, которые он привозил из-за границы. Чаще всего он бывал на даче один; свежий воздух, простор, ни кого не надо занимать разговорами, сиди, размышляй, занимай себя тем, к чему готова душа.

Однажды я приехал к нему после вылета, хотел помочь по хозяйству. Он глянул на мое лицо и кивнул на кровать: «Отдохни».

Я прикорнул, а когда проснулся, гляжу на столе свежий хлеб и трехлитровая банка деревенского молока. Пока я спал, Валентин сходил и принес все это специально для меня. Почему-то мне вспомнился его рассказ «Уроки французского» и кружка молока, которую голодный мальчик покупал на выигранные в чику монеты. За столом Валентин пожаловался, что и здесь на дачу лазят непрошенные гости.

— Шарят, берут что поценнее. Недавно стащили электрорубанок, который привез из Финляндии. А вот бутылку водки не нашли. Я ее в печку спрятал. Прикрыл золой. Вот ее и не нашли, — он засмеялся тихо, как ребенок. — Выпьешь?

-Будем пить молоко,- улыбнувшись, сказал я: Оно полезнее.

Как-то летом он меня с друзьями-летчиками пригласил собирать жимолость к знакомому старику охотнику в верховьях Лены. Валентин тогда писал очерки в книгу «Сибирь, Сибирь!» и хотел поговорить со старожилом о прошлом житье-бытье на отдаленной заимке.

Ехать было далеко. По дороге стали вспоминать свои прежние походы по ягоды. Валентин слушал, как мы набивали свои объемистые горбовики. С каждым новым рассказом ставки росли: четыре, пять ведер ягод за полдня. С некоторой тревогой поглядывая на нас, Распутин вдруг произнёс:

-Ну, дорогие мои, такой ягоды я вам не обещаю! — И, засмеявшись добавил: Вы, меня свозите туда, где, по вашим рассказам, ягоды на кочках ведрами стоят.

По пути у машины спустило колесо. Мы остановились, принялись за ремонт. Валентин сменил водителя и начал подкачивать камеру.

-Я теперь буду всем говорить, что сам Распутин менял мне колесо, — пошутил бортмеханик.

-Пусть на насосе поставит свой автограф,- сказал второй пилот Рагоза.

Приехав на место, мы расположились табором в лесу неподалеку от заимки, где жил старик. Перекусили. А затем рассыпались по кустам. Набрав ведро жимолости, Валентин взял блокнот, карандаш и пошел искать старика, который, как нам сказали, был на покосе.

Вернулся скоро, с улыбкой на лице.

— Что, записал? – спросил я

— Да нет, — засмеялся Валентин. – Сказал, что у него сегодня не приемный день. Сено ворошить надо.»

Читать полностью: http://zavtra.ru/blogs/uroki_rasputina