30 октября 2022
Владимир Фролов был хорошо известен на Выборгском судостроительном заводе, которому он отдал не одни десяток лет. Минувшим летом Владимира Александровича не стало, но память об этом человеке осталась, остались и его воспоминания, размышления, суждения…
Сегодня мы хотим предложить вам отрывок из воспоминаний Владимира Фролова о его детстве и юности.
«Летом 1945 года я закончил пасти свою Граньку, которая за лето очень здорово подросла и её подпустили к колхозному стаду. Я так с ней сроднился, что тайно несколько дней днем ходил в поле тайком, подсматривал за ней. Мама рано забрала меня от бабушки, так как выписали сестренку из больницы, где та провела длительное время. В школе её оставили на второй год в первом классе, так как она была очень слаба и не до конца знала материал прошедшего года. Я болтался по городу, собирая в сгоревших домах чудом уцелевший цветной металл, а также тряпки, которые принимали за мизерную цену сборщики этих материалов, разъезжая по городу на телегах. На пепелищах сначала находили достаточно много цветного металла, но вскоре и довольно быстро этот промысел закончился, и мы перешли к добыче цветного металла, который давал ощутимый доход, из боевого оружия (головки от снарядов и мин), которые находились в окрестностях города, без охраны, в виде минных полей и складов, окруженных колючей проволокой. Но этот промысел приносил много жертв.
Когда мама узнала, что я ходил на минные поля за цветным металлом, она запретила мне этим заниматься. Пристроила с соседями, которые собирали ягоды и грибы, а потом продавали их на рынке. В лес добирались пешим ходом или на попутных машинах. Водители, как мне казалось, с пониманием относились к таким пассажирам и даже не требовали за это плату. Я полюбил ходить за грибами, хотя грибов и ягод в лесу было очень мало, так как лес был весь выгоревший и только-только среди этой гари пробивались островки зелени. Грибов я находил мало, но из этого количества, что я приносил домой, мама умудрялась приготовить очень вкусную сытную еду. Заканчивался август.
Я как обычно ждал соседей, чтобы ехать за грибами, но их просили привести черники, и они отправились в другом направлении. Я отказался ехать за ягодами и самостоятельно принял решение ехать за грибами. Довольно быстро добрался на попутной машине до места и решил углубиться в этот горелый лес в сторону железной дороги, тайно надеясь обратно в город вернуться железнодорожным транспортом. Собрав несколько сыроежек и горькушек, и сожалея о том, что поехал за грибами, наступил на какой-то бугорок и раздавил его, а это оказался маленький белый гриб. Я обратил внимание, что этих бугорков на горелой земле очень много, и они только-только вылезают из черной гари. Я лёг на сажу, отметил эти бугорки и стал из них выковыривать грибы. Собрал почти полную сумку, которая всегда висела на плече и постоянно била меня по икрам ног. Я собирал грибы скрытно, чтобы не заметили другие грибники.
Добравшись до железной дороги, хотел пересчитать количество грибов, но показался грузовой состав, идущий в сторону Луги. Он замедлил ход, я заметил, что последние два вагона в составе пассажирские, решил сесть на ступеньки предпоследнего вагона. Поравнявшись со ступенькой, я услышал крик: «Стой, стреляю!», но нога уже находилась на месте. Тут же я услышал, как пуля попала в поручень лестницы вагона. Я прижался и лежал, не шевелясь, до самой Луги, притворившись мертвым. Сумка с грибами болталась почти до земли. Как только состав остановился, ко мне подбежали офицер и сержант. Они с трудом оторвали меня от ступенек и повели в вагон. Там меня обыскали, прощупали каждый грибок и ещё поинтересовались, не надоело ли мне жить: оказывается, в последних двух вагонах перевозят заключенных (называются они «столыпинскими»). А жив я оказался совершенно случайно.
Сестренка осенью вновь пошла в первый класс. Через год в первый класс пошел и я. 1946-й был один из самых голодных на моей памяти. Иногда только одна ложка рыбьего жира, который выдавали в школе перед занятиями, была едой в течение суток. В это время по Луге ходили расконвоированные немецкие военнопленные, которые стеснялись просить хлеба и спрашивали, нет ли у нас какой-нибудь работы для них. Я подумал: «А кто вас звал сюда, когда нам самим есть нечего? Учимся писать на старых армейских газетах между строк. А вы такие большие, ходите по домам и ищите хоть какую-нибудь работу, чтобы подкормить себя».
Заканчивая детские воспоминания, скажу, что я задним числом благодарен моим дорогим сердцу бабушке и маме, которые протащили нас, детей, через все тяжести войны: голод, холод, обстрелы. Они воспитали в нас трудолюбие, любовь к Родине, интерес к истории своей страны. Они научили нас не забывать и тех, кто погиб за Родину.»
Из воспоминаний Владимира Александровича Фролова
Читать больше: https://gazetavyborg.ru/news/iz-vospominaniy-vladimira-aleksandrovicha-frolova/
