28 июня 2018
Из-под резца мастера вышли образы Пушкина, Андерсена, Александра III, архангела Гавриила и Микеланджело
В лес по грибы 51-летний заведующий отделением бутурлиновского филиала Губернского педагогического колледжа не ходит. Ходит «по корни и коряги», запасы которых сейчас хранятся у него дома в нескольких мешках. Это — материал для будущих статуэток, которые рано или поздно появятся из-под резца преподавателя вышеупомянутого учебного заведения. А в открывшемся летом 2017 года образовательно-музейном комплексе «Лесная школа» у Федора имеется свой персональный зал, где он выставил свои работы.
Сам — посол!
Федор Викторович по жизни увлекается многим — собрал коллекцию бабочек, камней, военных реликвий, иногда под настроение оформляет храмы. Но все эти хобби носили кратковременный характер. И лишь одно его увлечение — то самое, во славу которого он тащит из леса и с улицы домой корни деревьев, не проходит уже более 20 лет…
— Жизнь — штука короткая, — встречает Федор журналистов «МК в Воронеже» на пороге своей квартиры, — а в ней столько интересного! И тем ремеслом хочется заняться, и это попробовать. Времени не хватает.
Ничего себе, времени не хватает — когда две стены небольшой комнаты увешаны бывшими корнями, превратившимися в портреты людей, фигурки зверей и птиц! Со шкафа глядит натуральный орел в гнезде, рядом — чье-то вполне узнаваемое лицо. Точно — вроде, как император Александр III…
Напротив на стене — сказочник Андерсен. Можно ничего не пояснять — деревянные физиономии и без того очень похожи на людские лица.
— Снимешь кору, начинаешь рассматривать со всех сторон. Если повезет — разглядишь какой-то ускользающий образ, — поясняет мастер. — Несколько лет назад расписывал храм в соседней Козловке. Возле него мужики обрезали деревья. На пеньке клена мне попались какие-то странные корни, что-то напоминали по форме, а что — понять никак не мог. Принес их домой, очистил от коры. Короче говоря, вот теперь это — портрет Ганса Христиана Андерсена, фото этой работы, кстати, в 2005 году вошло в международный каталог «Волшебный мир сказок Андерсена», изданный в России. Тогда даже посол Дании в России Ларс Виссинг прислал мне грамоту с благодарностью.
По комнате Федора можно бродить, как по музею, но в музее подобное увидишь вряд ли — больно уж эти работы необычны по технике исполнения. Хотя, как говорит мастер, главным его соавтором является сама природа — таких причудливых сплетений веток и корней не выдумает и самое изощренное воображение. А его дело — найти, увидеть, придать форму, покрыть лаком.
Режет великих
Черная извивающаяся змея — это ветка непонятного происхождения, выброшенная морем где-то под Дагомысом. Упомянутый император — пенек с немного проработанными «чертами лица», бывшими ветками и зазубринами дерева.
— Усы, борода, я даже не трогал, а посмотрите, они выросли. Вот они эполеты, вот они — ордена, все природа создала. Когда начинаешь резать корень, никогда не знаешь, что получится на выходе. А работа получается тем удачнее, чем меньше я в нее влез, — не устает повторять мастер и добавляет, что лучшими деревьями для его работы являются клен и карельская береза.
Лет десять назад в райцентре пилили старые деревья, и Федор поставил магарыч трактористу, чтобы тот подтянул поближе к дому 200-килограммовый корень клена, который через несколько месяцев стал лебедем рядом с крохотным гусенком. А образ Архангела Гавриила ждал своего три года — именно столько заготовка простояла в углу мастерской, а потом уже Митрофанов взялся за резцы…
На продажу Федор не работает вообще — конечно, иногда приходится что-то делать на заказ к юбилеям или памятным датам, но это не в счет. Свои работы Федор режет для себя, и среди полусотни уже готовых — большинство именно таких, с которыми он не расстанется ни за какие деньги.
Топоры — до времени
А лет пять тому назад Федор увлекся еще одним необычным занятием — теперь он делает кремниевые наконечники для стрел и копий по технологии первобытных людей. В его доме появилась специальная «оружейная» стена. На ней хозяин, а по совместительству археолог-любитель, разместил оружие, которым пользовались наши далекие предки в каменном веке.
На стене — лук, топоры с топорищами из костей животных, отделанных особым образом, а еще — несколько стрел с наконечниками из кремня. Все это преподаватель живописи сделал своими руками именно по тем технологиям и теми инструментами, которыми пользовались в старину.
— Как-то я побывал в археологическом музее-заповеднике «Костенки», — говорит Федор, — увидел там кремневые наконечники для стрел и копий, которыми пользовались люди, жившие в период каменного века. Мне захотелось понять, по какой технологии и при помощи каких инструментов они делали это. Стало ясно, что нужен именно черный или серый кремень. Тогда, покопавшись в интернете, я узнал, что камень именно такого цвета есть за 350 километров в районе Валуек в соседней Белгородской области. Туда мы и поехали на машине с друзьями и нашли кремень, но как выяснилось чуть позже — камни, которые мы отбивали от громадных валунов, обработке не подлежат — они колются произвольно, и никакой задуманной формы им особо не придашь. Тогда стало понятно — наконечники для копий и стрел надо делать из той части породы, которая сама отслаивается от камней под воздействием перепадов температуры.
Из той экспедиции Федор привез около трех килограммов черного и серого кремня, который надо было каким-то образом превращать в наконечники для копий и стрел, разумеется, не применяя никаких современных машин и механизмов.
Каменный век
Те самые «канонические» наконечники из музея Костенок Федору уже снились, а вот способа обработки камня он пока не находил. Пробовал бить его куски друг о друга, но ни о какой четкой форме наконечников и думать было нельзя — камень лопался, куски его отваливались и не держали заостренную форму.
Тогда Федор где-то услышал, что медь хорошо отбивает кремень, и заказал своему родственнику из другого города специальные медные головки, которые надел на деревяшки — получилось нечто вроде толстых барабанных палочек, обшитых тонкими медными листами. Попробовал такой способ — получилось. Это — первый этап обработки камня, делящий его на крупные куски, которые потом превращаются в острые наконечники.
— Для более мелкой обработки материала я взял обломки косульих и лосиных рогов, — говорит Федор Митрофанов, — и для пробы начал ими потихоньку давить на кремень. Именно давить с силой рогами — самый оптимальный вариант, они по своей структуре не скользят по камню, а наоборот, как бы цепляются, «прилипают» к нему. И камень стал отслаиваться именно так, как я задумывал, — в двух плоскостях — наконечник становился острым и одновременно по краю ломался слоями, то есть такая стрела не только разрезала, но и рвала условную добычу.
За несколько месяцев Федор сделал несколько десятков наконечников по своей технологии, но раз есть заготовки, то уж сами стрелы с луком просто обязаны быть! И это для мастера оказалось куда менее сложной проблемой, чем наконечники. Дуб, липа, орешник — все это в избытке произрастает вокруг Бутурлиновки. Правда, стрелы надо было для улучшения траектории и дальности полета «оперить». Двумя, а лучше тремя перьями.
В общем, живи Федор в том самом каменном веке, открыл бы он малое предприятие, на котором делал бы вооружение для охотников.
Ремесло «пахнет» луком
Например, лук из орешника, который он гнет по специальной технологии. Федор теперь точно знает, что для стрел хорошо идут перья хоть совы, хоть курицы — да вообще любой птицы. Главное — обрезать их симметрично с двух сторон и прилепить при помощи смолы к концу стрелы. Одно плохо — тетива в оружии каменного века делалась из жил от хребтины парнокопытных, но сегодня найти ее проблематично, поэтому в дело сегодня идет обычная синтетическая веревка. Ну, а топоры того же каменного века Федор сегодня запросто делает из заточенных костей таза копытных животных, насаженных на деревянное топорище.
— Мне любопытно изучать жизнь наших предков, отыскивая в ней какие-то параллели с сегодняшним днем. Вот, например, додумался, чем они обрабатывали кремень для наконечников. Теперь буду соображать, как именно они охотились. Все это я сделал для себя, ничего ни продавать, ни отдавать в музеи не собираюсь, всем, кто ездил со мной за кремнем в Белгородскую область, я сделал и подарил на память по стреле, — поясняет хозяин. — И как стрелы попадают в цель, так и я сегодня попадаю в далекое прошлое…
