7 июня 2017

«Любил хоккей и фигурное катание». Каким был патриарх Алексий II

7 июня 1990 года Поместный Собор избрал 15-го Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II.

Он возглавлял РПЦ 18,5 лет, а сделал за это время столько, что будущим поколениям только еще предстоит в полной мере оценить деяния Святейшего.

Сам патриарх, видимо, предчувствуя скорый уход в мир иной, сказал в интервью, опубликованном уже после его смерти: «Мне пришлось установить совершенно новые отношения между государством и Церковью, каких не было в истории России, потому что Церковь была не отделена от государства, император был главой Церкви, и все решения, которые принимались по церковным вопросам, исходили из его кабинета. А сейчас устанавливались совершенно новые отношения, когда Церковь сама принимает решения и сама отвечает за свои действия перед своей совестью, историей, народом».

О детстве, юности, отрочестве. О том, каким был Алексей Ридигер (мирское имя) до патриаршего избрания. Обо всем этом нам рассказывали люди, хорошо знавшие его. В том числе, на родине в Эстонии.

Занимался греблей и любил смотреть фигурное катание

На любимый многими журналистами банальный вопрос «Какую профессию вы выбрали бы, если б не стали священником?» — у Алексия II ответа не было.

«С самого детства, — говорил он, — я не представлял для себя иного служения, кроме церковного».

— У его родителей был двухэтажный деревянный дом с двумя верандами и садом в пригороде Таллина Ныммэ, — вспоминала двоюродная сестра Святейшего Елена Камзол. — Мне даже кажется, он там родился… Но в начале войны семья продала дом, чтобы как-то существовать. И сейчас он стоит там, весь заросший — никто и не помнит, что в нем жил будущий Предстоятель РПЦ.

Мы много общались с Алешей в детстве, особенно во время войны. Брат начинал учиться в буржуазной эстонской школе, а заканчивал уже в советской. Хотя про его школьные годы я мало что знаю — в детстве разница в семь лет (я моложе) довольно ощутимая, и об учебе мы никогда не говорили. Он часто поддразнивал меня, прятал мои игрушки, а потом велел своей собачке искать и принести. Он ведь человек с большим чувством юмора. При этом, всегда шутил по-хорошему, по-доброму. Грубостей не позволял. В детстве у меня были длинные косы, но он никогда за них не дергал.

Встречались очень часто. У меня папы не было — в 1941 году его расстреляли в Ленинграде. Я жила с мамой и бабушкой, и Алексей часто приходил к нам с родителями. Можно сказать, у нас была одна очень верующая семья. Но священнослужителей в ней долго не было. Первым стал дядя Миша (отец будущего патриарха. — Ред.). Сначала — псаломщиком, затем — священником. Мы часто всей семьей ходили к нему на службу. Позже его примеру последовали мой родной брат, который жил в Америке, а затем и Алеша.

В детстве владыко построил в сарае «церковь» и любил там играть. Помню, долго просила показать мне «алтарь», брат никак не хотел пускать, говорил: «Женщинам не положено!» И только когда сильно обиделась, сжалился: «Ладно, пущу тебя как уборщицу». Ребенком он уже начал прислуживать в храме. В шесть лет выполнял первое послушание — разливал крещенскую воду. А вскоре выучил наизусть всю Литургию.

Впрочем, как любой мальчишка, Алексей Ридигер увлекался и спортом. Занимаясь греблей в спортивном обществе «Калев», даже получил юношеский разряд. Гонял со сверстниками мяч. С переменным успехом играл в шахматы. «Кого-то я обыгрывал, кто-то — меня, — вспоминал потом Владыко. — К проигрышам относился спокойно, к победам — радостно». Очень увлекался мотогонками, знал всех спортсменов по именам. С удовольствием смотрел хоккей и фигурное катание — ледовым искусством мог любоваться часами, забыв обо всем на свете. Однако о том, чтобы стать звездой спорта, не мечтал. В детстве Алексей часто болел ангиной, которая дала осложнение на сердце. Но дело, конечно, было не в этом…

Ездил с отцом по гитлеровским концлагерям

Отец будущего Патриарха Михаил Ридигер начинал учиться в Петербурге в Императорском училище правоведения, но из-за революции 1917 года вынужден был прервать обучение и эмигрировать в Эстонию. В 1926 году он женился на Елене Писаревой, а через три года у супругов родился их единственный сын, которого нарекли «человеком Божиим» — Алексеем. К юриспруденции глубоко верующий Михаил так и не вернулся. Он закончил в Ревеле (ныне — Таллин) богословские курсы и стал священником.

«В довоенной Эстонии мои родители могли без стеснения исповедовать веру и воспитали меня в том, чем жили сами, — вспоминал позже Святейший. — Запечатлелись в памяти паломничества в монастыри — в Пюхтицу, в Печоры и на Валаам — в храм, где я мальчиком прислуживал в алтаре… Потом в нашу жизнь ворвалась война, и с нею — очень реальное осознание неисчислимых человеческих страданий. В поездках по гитлеровским концлагерям вместе с моим отцом-священником мне довелось соприкоснуться с мучениями обреченных на гибель соотечественников. Я рано ощутил призвание посвятить свою жизнь служению Богу и Церкви; оно окончательно окрепло именно в это страшное время».

Ни разу потом Алексей Ридигер не пожалеет об избранном пути.

— Родители привозили его сюда совсем младенцем, — рассказывала инокиня Ирина, насельница Пюхтицкого Успенского женского монастыря, — и наши сестры пеленали будущего патриарха. Отец в это время служил, мать пела на клиросе. А когда Алешенька подрос, то стал учиться в церкви читать. Летом он никогда не отдыхал: ходил с сестрами на сенокос, на картофельное поле, убирал с ними хлеб. Обратно возвращаются — он забежит в лес, наберет корзину грибов и несет их на общую трапезу.

Будущее патриарха было предопределено — он буквально вырос в церкви. Скромный, не по годам высокий, худой. Сестры даже переживали: неужели его мать не кормит? Или, может, он больной? Алеша знал себе молился.

Прихожан угощал чаем и булочками

Хотел он того или нет — продвигался по служебной лестнице Алексей Ридигер стремительно. Уже в 16 лет ему, иподиакону, поручают привести в порядок и подготовить для богослужений разрушенный во время войны собор Александра Невского в Таллине. В восстановленном храме будущий глава РПЦ служил псаломщиком и ризничим. В 1946 году, в 17 лет, сдал экзамены в Ленинградскую духовную семинарию, но из-за возраста принят не был. На следующий год его зачислили туда сразу на третий курс. Затем он поступил в Духовную академию в Ленинграде, был рукоположен во диакона, в сане которого пробыл… 1 день. В 21 год Алексей Ридигер стал священником и был назначен настоятелем Богоявленской церкви эстонского города Йыхви.

— Он делал здесь свои первые шаги, — вспоминал Петр Сироткин, служивший в храме певчим. — Но службы вел уже как подобает настоящему священнику. Образованный, общительный, читал хорошие проповеди и сразу понравился всем прихожанам. Мы ездили с ним по приходам, на Чудское озеро, часто проводили в его доме спевки. Он угощал нас чаем, булочками…

…И организовывал паломничества в любимый Пюхтицкий монастырь, хотя в те годы подобная инициатива могла закончиться печально.

В своем первом приходе в Йыхви отец Алексий прослужит 7,5 лет, после чего будет назначен настоятелем Успенского собора в Тарту. К тому времени он станет кандидатом богословия, а вскоре в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры примет монашеский постриг. Через 29 лет там же, в главной обители России, его изберут Патриархом Московским и Всея Руси.

Но вначале назначат епископом Таллинским и Эстонским, затем управляющим делами Московской Патриархии и постоянным членом Священного Синода РПЦ. За 4 года до смерти патриарха Пимена он станет митрополитом Ленинградским и Новгородским с поручением управления Таллинской епархией.

Хотел покормить животных и убежал от охраны

— Когда Святейший еще был митрополитом и управделами, то часто приезжал к нам, — рассказывала игуменья Пюхтицкого монастыря Варвара. — И почти всегда с гостями. Он показывал им монастырь, собирал с ними грибы. Это его любимое занятие. Место, где он особенно любил ходить, мы прозвали «Владыкин бор». Обычно он сам садился за руль своего таллинского епархиального «ЗИМа» и вез всех на Чудское озеро. Сестры всегда очень ждали его приезда. И когда он уезжал, перегораживали ему дорогу — так не хотели отпускать. Патриарх не сердился — даже шутил: «Ну, хорошо, я сейчас выйду из машины и останусь здесь. Пусть там без меня работают…» Ой, как мы жалели, когда его забрали из Таллина! Нам и приятно было, и жалко. Потом он уже так часто не мог приезжать — за 9 лет мог наведаться всего четыре раза. Но, если уж приезжал, сразу шел на скотный двор. Он ведь обожает животных. В монастыре у него даже была любимая лошадка Инга, которая, едва заслышав шаги Патриарха, начинала бить копытами. Кладбище, Святой источник и скотный двор были его любимыми местами в Пюхтице.

Однажды — он тогда был управделами Московской патриархии — увидел на дороге, как из проезжавшей машины вылетел цыпленок. Не поленился остановиться, подобрать птичку, выходить. Даже приучил пить воду из крана. А потом привез в Пюхтицу. Но она уже не могла есть и пить с другими курами — все время просилась на руки к птичнице, пила воду только из крана и радовалась, когда приезжал Святейший.

В доме Алексия II всегда были собаки. В последние годы с ним жил маленький Чижик. А вообще в хозяйстве в Переделкине были и куры, и коровы, и большие псы. И всех Патриарх любил кормить сам — для него специально оставляли корм. Возился с только что родившимися телятами.

— Как-то приехала к нему в гости, и Владыко захотел покормить животных, — вспоминала Елена Камзол. — Но с ним ведь всегда два человека. Кое-как нам удалось от них убежать. «Пойдем потихонечку, пока никто не видит», — сказал он. Тяжело все время с охраной. Поэтому он любит отдыхать в Швейцарии. Думаю, там может спокойно ходить один, в гражданской одежде.

Известно, что кроме Елены Камзол, у патриарха были двоюродный брат Александр, живший в Германии и троюродная сестра в Австралии, о которой Владыко узнал уже будучи Патриархом: долгое время все думали, что она погибла. Судьбу их теперь проследить сложно. Да и Елена Камзол несколько лет назад ушла в мир иной. А когда-то Святейший очень ценил каждую возможность встречи с сестрой, живущей в соседней Эстонии. Ему нравилось угощать ее вкусностями, гулять с ней по Москве и в Переделкине. Они рассказывали друг другу о своих делах и вспоминали родителей. На прощание он обязательно ей что-нибудь дарил. Однажды, вспоминала Елена Федоровна, это был гжелевый кувшин с патриаршим вензелем и храмом Христа Спасителя.

Двоюродная сестра патриарха Елена Федоровна была с братом на «ты», но все-таки называла его «Владыко». Когда он был в Таллине митрополитом, она бегала к нему; потом они встречались в Пюхтице. Кроме того, он — крестный ее дочери. В Таллине Елена Федоровна и ее супруг делили дом с другой семьей, муж в последние годы работал электриком в порту. «Все нормально, — говорила родственница главы РПЦ. — Такой человек, как Святейший, не должен помогать близким. Пусть помогает чужим».

Строгий, требовательный, но — добрый

И патриарх помогал. Только Пюхтицкую обитель спасал трижды. В первый раз — когда ее хотели отдать шахтерам под дом отдыха… В 1990 году, с избранием Владыки Алексия на Патриарший престол, монастырь получил статус ставропигиального.

— Когда восстанавливали обитель, Святейший очень помогал, — рассказывала игуменья Варвара. — Приезжал, смотрел, как идет строительство, советовал. Он не мог сказать: «Не мое!» или «Меня не касается». Это он только с виду неприступный. А так — строгий, требовательный, но — добрый. С ним очень легко работать. Все сестры его очень любят, встречают и провожают как отца родного. Он даже в монахини всех нас сам постригал.

О внимательности Святейшего к людям говорил и митрополит Таллинский и всея Эстонии Корнилий:

— До него очень трудно дозвониться — все время занято, но если уж дозвонишься — никогда никакого отказа вроде: «Позвоните позже».

— К нам он уже пришел человеком громадного архиерейского опыта, — вспоминал настоятель храма Кулич и Пасха в Санкт-Петербурге протоиерей Виктор Голубев. — Спокойный, уравновешенный и в то же время очень твердый. Я 4 года исполнял обязанности секретаря епархиального правления, когда отца Алексия назначили митрополитом Ленинградским. До этого он длительное время был в Эстонии — в финансовом отношении епархии крайне необеспеченной — и должен был просчитывать каждый свой шаг. В должности управделами часто разъезжал по епархии, улаживая спорные вопросы. Тогда ведь с властями возникало много проблем — до 1988 года они не считались с церковью. А отец Алексий что наметил — обязательно сделает. Добился, чтобы Ксению Петербургскую причислили к лику святых. Местные правители чинили всевозможные препятствия, а он сказал: не разрешите — поеду в Москву. Все время были стычки и с уполномоченным по делам религий при Совете министров…

 

Рецепт соленых рыжиков от Святейшего

— В последний раз я гостила у брата дней пять, — вспоминала двоюродная сестра Святейшего Елена Камзол. — Обычно перед поездкой я покупаю ему какой-нибудь таллинский сувенир. Например, у нас делают из керамики старинные таллинские домики. И я нашла в магазине часовню в виде подсвечника. Владыка так обрадовался подарку: «Да это же наша старая часовня!» Через столько лет узнал ее… В тот раз был пост, и Патриарх угощал меня рыбкой и всякими постными блюдами. К слову, мама его была очень хорошей хозяйкой, кулинаром, прекрасно готовила и, видимо, передала сыну свой талант. Раньше Владыка всегда делал все заготовки на зиму сам — собирал, чистил и мариновал грибы, солил капусту. Соленые рыжики, например, я впервые попробовала именно у брата. Потом он научил и меня, и теперь по-другому я уже не делаю. Рецепт вроде обычный, но есть и секрет: грибы нельзя собирать в сырую погоду и мыть — можно только протирать. И соленые белые у брата всегда удивительно вкусные. Когда он еще не был Патриархом, любил отдыхать на юге Эстонии, где жил друг его отца, тоже священник. Так вот, они заходили далеко в лес и устраивали соревнования: кто больше грибов соберет. У каждого были свои места… А грузди Владыко привозил даже из Швейцарии.

Пожалуй, грибы были у Патриарха Алексия II единственным пристрастием в еде. В остальном был неприхотлив. Мог есть и кашу, и картошку. Любил пирожки. Из-за больного сердца редко пил кофе, предпочитая ему чай. А вот вина не употреблял совсем — за столом ему обычно наливали в графин простой воды. Только так Патриарх мог сохранить свое и без того уже расшатанное здоровье. Он очень мало спал, кроме больного сердца, его мучили вены.

— Когда Святейший болел, я каждый день за него молилась, — признавалась прихожанка Богоявленского собора в Москве Александра Матвеевна. — Свечи ставила, записки о здравии писала. Думаю, любой православный со мной согласится: правительство, Дума и президент даны нам за грехи наши, а Патриарх Алексий II — за молитвы, веру и покаяние…

5 декабря 2008 года Святейший скончался в своей резиденции в Переделкине. Ему было 79 лет.

Татьяна Уланова

http://www.aif.ru/society/history/